Евгений Ортин родился пасмурным ноябрьским вечером 1979 года в районе города героя Одессы. Всю сознательную жизнь живёт в городе трёх революций и белых ночей. По образованию маркетолог. Занимается рекламой, PR, и аналитикой конъюнктуры рынков. Одна из его работ была удостоена национальной премии в области PR «Серебряный лучник» как лучший PR проект 2003г. Сетевой поэзией увлекается тройку последних лет.
"Кочегарка - тот же пьедестал"
О вопросах моей уместности.
Давайте разбираться, коль уж так.
Вот, скажем, Вы ещё вчера не знали
Меня таким, как есть. Теперь едва ли
Для вас секрет — размах и мой масштаб,
'
Овал лица, привитый к рифме вкус,
Наличие угла без мезонина.
Поймите правильно, я, в целом, безобиден,
Я графоман, как скажем, тот же Пруст.
'
Я чту поэзию, она же не особо
Ко мне питает радужные чувства.
Я не доношен ею, но очнулся
В тот миг, когда на это был способен.
'
А даже если б не был — что тогда?
Раз в сотню лет рождаются поэты.
Я в промежутке. Впрочем, вот об этом,
На вашем месте, я бы не гадал.
'
Поверьте нА-слово (кокетства ни на грамм!) —
Нет повода, я более, чем трезво,
Смотрю на жизнь, считая в кольцах среза
Свои года, безбожник, вхожий в храм.
'
Зачем тогда, исследуя формат,
Дербанить то, что ясно и понятно?
Рубашка-то одна, пускай и в пятнах,
И мать одна. Поэт ли? Графоман?
«имУтация»
Есть три направляющих: Ты, подоконник, привычка
Влюбляться по новой. Раскрылась в прыжке затяжном
Опоздавшая мысль, полоснула запястье ножом
Озаренья. На пузике лапки сложила моём или вычла -
'
Не столь это значимо. Ва'жна лишь трезвость ума,
К походке неровной ни коим не близкая местом.
Мир прост в гениальности, скучен, как платье невесты
Своей белотканностью. Только тюрьма да сума,
'
Как это ни странно, прощают зароки повторами.
Так мы повторяемся, чью-то безликую жизнь
Копируя в точности. Калька наложена. Вжик…
И вот уж готова фальшивка, клеймящая: воры мы.
'
Ах, как неразборчивы мы, не искусны, когда
себя, Буратин, по лекалам бесхитростным вырезав,
Всё те же ошибки плодим. Постепенно, от пыли, за-
-дыхаясь, и веря, что горло смягчает «Агдам».
"Между прочим"
Я знаю таких, будто печь, почерневших.
Отогнутая заслонка
- печать обречённости, безусловно.
Я сам продавец черешни
‘
И знаю отменно, какое из лакомств -
Сосок или качка бёдрами -
Мочалят рифмою ставший твёрдым
Ваш читательский статус.
‘
Не задаваясь вопросом: "Правда ли?",
Вылюбленный на треть,
Скажет читатель: меня-де трахнули,
Чудо - не умереть
‘
С этакой птицею золоторотою.
Лапая между строчек…
Так производят на свет невротиков
Девочки, между прочим.
"EXIT"
Так подгибают к подбородку
Дрожащему свои колени,
И треск берёзовых поленьев
Звучит почти правдоподобно
'
В тот миг, когда, окоченев
От леденящего - «прощайте»,
Кричишь, а горло беспощадно
Хрипит, выплёвывая нерв.
'
И так предательски безводны
Глаза, не верящие в то,
что мягким воротом пальто,
почти ребёнок безбородый,
'
Не тронет ваших бледных щёк,
Вгоняя в краску поцелуем.
Как в первый раз. За кольцевую
Поездки… Он и сам смущён,
'
Отвагой собственной хмелея,
Хлопком двери предупредив
Ваш крик, летящий из груди,
Упав в объятия метели.
"Мне жаль"
Я не меняюсь. Перевоплотиться
Немудрено, а мне спокойней так,
Бесхитростно, выстукивая в такт
Костяшкой пальца: Veni. Vedi. Vici.
‘
И рассуждать, как чудно летом в Ницце
И как весной таинственен Париж.
Я не был там. "Поедем! - говоришь,
- Поедем же, здесь, в "северной столице",
‘
Тоска и холод, скука. В Вене зимы
Совсем не то, что здесь, белым-бело…
А может, в Зальцбург, терпкое мерло
Сменив на “Ферленгертер”? Так красиво
‘
В любое время, выйдя на балкон…"
А впрочем, я не вижу в этом прока.
Особого. Фламенко от барокко
Я отличу. Но так ли Фонтенбло
‘
Прекраснее засыпанных листвою
Пустынных скверов в пятнах фонарей
У нас в Пальмире? Сильно постарел
(Чего тут скажешь!) - Питер, старый воин,
‘
Не возрастом - так слёзы тело старят.
Мне жаль его, предав один лишь раз,
Ты обезверен. Город не предаст
За то, что равнодушны "дети" стали.
«бес напускного…»
Я притупляю чувства ложной тягой
К куренью, лени, цвету спелых ягод,
Растёртых по губам в сплошной кисель,
На шее, на груди. Кровоподтёком
Мерещатся и в хрусткой вафле стёкол
(Не разобрать - реальность ли?). Совсем
'
Другое дело - в лоб, лицом к лицу.
Железной хваткой стиснутый, танцуй,
Не важно, что. Как пламя языками,
Вылизывай всё то, что поднесут,
До крови. Беззастенчивый плясун,
Ты чувствуешь, как челюсти, смыкаясь,
'
Хоронят в горле выдох, плотно сжав
Полоски губ, - не втиснуть и кинжал,
Чтобы разжать, и не услышать снова:
”О, мальчик мой, из всех моих пристанищ,
Ты лучшим был!” - и точно не представишь
Кого-то лучше! Ложь, без напускного.
"к Югу"
Вновь чахоточным кашлем гроза
Накрывает измотанный город…
Объявили прибытие - скорый
На Московский приехал вокзал.
'
Засопел, будто тучный юноша,
Потупи'вши стекляшки-глаза.
А потом очень чётко сказал,
Белым паром сквозь зубы сплюнувши:
'
"Разбирайте тушки загорелых
Всех, согласно купленным билетам.
Мне - в обратный, караулить лето,
Увозя варягов и карелов".
'
Вот и мне захотелось в брюхо
Закопаться железной гадине -
От Балтийского моря к Югу,
От усталости. В Петрограде нет
'
Ничего, что бы правды стоило
(Лишь истерик моих запущенность!)...
Мысль свербит, что отнюдь не ждущие
Путь осилят, на месте стоя.
«Воз_вращение»
А всех приключений-то,- только смолить огоньком
И тупо смотреть, как [в пылу] толстощёкие дети
Шуршат по асфальту расточенным к лету коньком
И лясами точат, с три короба треплют о лете,
’
Богатом на новости. Времени ждать новостей
Не так уж и много, [так многого мы не успели].
Песок на зубах, бесполезность пижамы в постели,
Давно пристрастившей движение рук к наготе.
’
Все августом вылилось, выкравшем тело из холода,
Где в каждом каштане намёки на "ласково просимо".
Пора возвращаться. Туда, где, как выкидыш осени,
Не белою ночью мосты над Невою расколоты.
"Сбудемся"
Руки, устав от мороза, сковавшего оттепель,
Тянутся лозами, плетями, нежными играми
Кожу щекочут, и бёдра сменяются икрами
[Плечи — локтями]. Мы сбудемся. Милая — кто теперь
‘
Нас потревожит [лентяев, прогнозам не верящих]…
Холодно, греемся [сбудемся новыми вёснами].
Кистью руки, словно кистью художника, пестрые
Чертим рисунки на спинах любовников — дервишей.
…
"Утро. Скучно до спазмов"
Утро. Скучно до спазмов. И в скуке рождается стон,
Полудикий и трубный, он рвётся, сметая заслоны,
из дешёвых газет, их зажёванных стерео плёнок,
провожаний и встреч, безуспешной игры в дурака,
или в шахматы [принцип не важен], когда абы как
перемешаны масти, а шахматы вовсе краплёны.
’
Сам себя развлекаю, походку копируя чью то.
Не подняв головы, [будто всё окружение чуждо],
Прохожу не спеша, костенея в тени светофора.
День прикован ко дню, так что мне не хватило бы сил
Всё отдать за дарма, все чего никогда не просил.
Заклинаю вас зритель — любите меня, только хором !
«Пытка холодным оружием»
(-:
Чем волос мой короче — тем дурней
Черта — быть не похожим на людей.
Что спят на расстоянье километра,
От ими же заявленных идей.
’
Щелчок к виску, как в русскую рулетку,
Играют два проклёпанных ножа,
А я сижу, почти что не дыша,
Не жив — не мертв, а так, марионетка,
’
В руках, небрежно ищущих предлог.
Поколебав уже не столь святую,
Но веру, в то, что всё же существую.
От паники всего на волосок,
’
Остановив дыханье. Будто птицу
Поймав в силок, и стиснув как дитя,
Не знающее меры, силы, для
Манёвра. Зная — пытке длиться
’
Еще пожалуй, битых полчаса,
А там глядишь, на воздух, на свободу,
От взглядов укоризненных глаза
Под шапкой пряча, будто в непогоду.
«Qui pro quo»
Я, наверное, тоже чего-то хочу…
Я не жадный - мне этого надо чуть-чуть.
Я, наверное, тоже чего-то боюсь -
Говорят, дураки ничего не боятся.
Так, по сути, Пьеро - это реверс паяца,
А из этого следует прочный союз.
'
Так и я - воплощение смеха и страха,
Отвергая одно из (…), скорее, не вру.
Дуализм, господа - совершеннейший круг.
Руки четко «по швам» в полукружии взмахов.
«КОФЕin»
Я не из тех — подающих надежды.
Утро моих кофеиновых войн —
танец на табурете. Твой
обескураженный взгляд — нежен.
Найден повод, уйти с волной
океаническою, прибрежной,
шумной как ты. Пробуждая жизнь,
выклянчил два килограмма лжи.
Два килограмма сплошных обид,
давят на сердце славянским шкафом.
Я предлагаю закончить шахом,
Не оправдавший себя гамбит.
15.04.11. ФИНАЛИСТЫ конкурса-акции "РУССКИЙ ХАРАКТЕР: НОВЫЙ ВЗГЛЯД" (публицистика) - в рамках Илья-премии:: 1. Кристина Андрианова (Уфа, Башкирия). По дороге к надежде, записки. 2. Вардан Барсегян (Новошахтинск, Ростовская область). Русский дух, эссе. 3. Оксана Барышева (Алматы, Казахстан). Верность родному слову, эссе. 4. Сергей Баталов (Ярославль). Воспитание характера, статья. Уроки рыбьего языка, или Дао Иванушки-дурачка, эссе. 5. Александр Дудкин (Маза, Вологодская область). Болезнь роста. Лишь бы не было войны. Бессмысленная беспощадность. Коллективизм индивидуалистов, заметки. 6. Константин Иванов (Новосибирск). Конец русского характера, статья. 7. Екатерина Канайкина (Саранск, Мордовия). Русский характер, эссе. 8. Роман Мамонтов (Пермь). Медный разрез, эссе. 9. Владимир Монахов (Братск, Иркутская область). Доморощенная сказка про: русское "можно" и европейское "нельзя", эссе. 10. Евгений Писарев (Тамбов). Зал ожидания, заметки. 11. Дмитрий Чернышков (Бийск, Алтайский край). Спаситель №25, эссе. 12. Галина Щекина (Вологда). Размышления о русском характере, рассказы. Конкурс проводится Фондом памяти Ильи Тюрина, журналом "Журналист" и порталом для молодых журналистов YOJO.ru. Окончательные итоги конкурса будут подведены в Москве 14-15 мая 2011 года – в рамках литературных чтений "ИЛЬЯ-ПРЕМИЯ: ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ ЛЕТ".
ПРОЕКТЫ ЛИТО.РУ
ТОЧКА ЗРЕНИЯ: Современная литература в Интернете
РУССКИЙ ЭПИГРАФ
Литературный конкурс "БЕКАР"
Имена Любви
Сатирикон-бис
Дорога 21
Книгоиздание
Шоковая терапия
Кипарисовый ларец
Кирилл Ковальджи
Памяти А.И.Кобенкова
Дом Ильи
