Илья-премия

• Номинаторы премии
• Лонг-лист премии
• Шорт-лист премии
  
  2008
• Номинаторы премии
• Лонг-лист премии
• Шорт-лист премии
  
  2007
• Номинаторы премии
• Лонг-лист премии
• Шорт-лист премии
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

• 11.04.07. ПОЭЗИЯ

Татьяна Калинникова (Москва). Татьяна. Стихотворения

Родилась в 1983 году в Москве. В 14 лет начала сотрудничать с ведущими московскими журналами в качестве журналиста. На данный момент в архиве автора более 200 публикаций. В 2003 году поступила в Литературный институт им. Горького в мастерскую поэзии профессора И.Л. Волгина. С 2004 года – член Союза Писателей. Живет в Москве, работает PR-менеджером в крупном агентстве. Входит в состав редколлегии на одном из поэтических интернет-порталов. Рассказ «Бульвар исполнения желаний» был опубликован в журнале «Kreschatik» (март 2006), а так же занял 6-е место в сетевом конкурсе «Рождественский рассказ - 2005». В ежемесячном сетевом поэтическом конкурсе «Жемчужная нитка» с одним из своих стихотворений вошла в первую тройку (май 2006).


Если кончилось лето...

Если кончилось лето, и с юга вернулись составы,
И на небе столичном все реже являются просини;
Если крутят ветра, и от влажности ломит суставы,
Значит, мы дотянули до новой, болезненной осени.

Если город нахмурился, дождь не спеша вышивает
На полотнах окон занавешенных знак водолея;
В тишине растворился последний звоночек трамвая,
Значит, мы, не смотря ни на что, на него не успеем.

Если кухня тесна, и опять перепутала соусы,
И соседское радио пело мне голосом Ленона;
Если кофе не пью, и опять перекрасила волосы,
Значит, в жизни моей - кавардак, никакой перемены.

Если кончилась осень и северный ветер чудачит,
Норовит в рукава заползти, проверяя на выдержку, -
Это просто зима. Это просто декабрь, он значит,
Я соскучилась до смерти, больше, наверно, не выдержу...




Татьяна расплачется


Татьяна расплачется. Все, что осталось Татьяне
В наследство от прежних амуров - лишь плакать навзрыд.
Последний Татьянин Татьяной душевно был ранен,
А может быть (кто его знает?) и вовсе убит.
Татьяне осталось листать на досуге альбомы,
на снимках себя узнавая в морской бирюзе.
Бродить по бульварам, впадая в январскую кому,
А дома - настаивать снова свой смех на слезе.
Татьяна не рада подругам, подаркам, зарплате,
Не рада гаданиям (выпал червонный валет).
Татьяна расплачется. Кто же Татьяне заплатит
За клин упорхнувших, впустую растраченных лет?





ЛЮ


Начала говорить, и случайно споткнулась на "лю..."
Ничего не изменится, ветер не в парус, покуда
Ты молчишь на краю, на не застланном пледом краю,
И от берега к Берингу в мойке мотает посуду.
От чела к животу, а потом от плеча до плеча, -
Увенчаешь зарок - никогда в этот дом не вернуться,
Не услышать прощальную музыку в звоне ключа,
Что как рыба на льду, успокоился в кухне на блюдце.
И не выплыть: не вымолвить слова, не вымолить плот,
Не утечь по артериям русским в деревни босые.
Не набить перепрелой землею распахнутый рот,
Чтоб навеки уснуть в буколическом поле России.
Мне бы вмерзнуть в бумажные простыни, словно в снега,
Где затеряна грубым рубцом одинокая складка.
Мне бы верить, что я дорога, что тебе дорога,
Что я вымолчу, выплачу "лю..." навсегда, без остатка...





Тиль, мы умрем под одною волной


Тиль, мы умрем под одною волной.
Видишь, Изар* уже лижет подошвы,
Ближе крадется, исходит слюной.
И выгибается лунною прошвой.
Тиль, мы умрем не увидев Париж,
Не воспитав себе лучшей замены.
Не напрягаясь. Не падая с крыш.
Не своевременно. Не современно.
Просто нам нечего больше терять,
Незачем больше давать обещанья.
Только есенински-белая прядь
Туго свернется кольцом обручальным.
Влага расплещется, и завитки
Возле висков твоих станут крутиться,
И, нанизав их на обе руки,
Можно с тобою навек обручиться.
Можно, корнями врастая в грунты,
Ветви расправив в воздушном потоке,
Тихо распасться на "я" и на "ты",
На эпизоды,
на строки,
на слоги.





Тане...


Осыпалось небо белесое на рукава
Небрежного кроя твоей старомодной овчинки.
Мой урбанистический ангел, ты будешь права,
Порвав свой билет.
И из полузабытой глубинки
Звонки в этом чаде и холоде не прозвучат,
И недокричится волчонку старуха-волчица.
Возможно, в столице твой первенец будет зачат,
И стерпится - слюбится здесь же.
И здесь же смолчится.
Игриво завьются, сольются в московскую вязь
Подземные ветки, как вазу, тебя оплетая.
Протянет чугунную руку приветственно князь,
И клена склонится к тебе голова золотая.
На многие лета бесслезного нам бытия
На выпавшей только что ты загадала ресничке.
Я все понимаю без слов.
Я чужая, ведь я
гламурная сука, хозяйка...
Москвичка...
Москвичка...





Аэробатика
И.К.


Он не приживется с тобою. Не станет смиренно
сносить эту осень и в твой амфибрахий ложиться,
покуда строка неуверенна, мертворожденна,
и с бледного неба без вывиха чашки коленной
во влажные травы ему не дано приземлиться.

Чем шляпка соломенней, девичье платье винтажней,
Тем аэробатика слаще, безумнее сцена:
Вполпьяна петляет его самолетик бумажный,
Пилот он неважный, но это, конечно, не важно, -
Меж прошлым и будущим "МиГ". Боевой. Драгоценный.

Ему бы небесные пенки снимать и тугие
молочные петли вязать в невозможной лазури,
стремительно выйти в слои атмосферы другие...
И выйти за дверь.
И рассеяться в этой цезуре.

Напрасный букет полевой собирала меж делом,
и платье шумело, и грезилось - будешь любима.
Но нынче от прочего ты отбиваешь пробелом
"любовь", что как небо бескрайнее - неотменима.





Московская готика


Подумай о главном, и плавно каретка пойдет
Кибиткой усталой к звоночку по голому нерву.
Ты, станется, станешь с годами порядочной стервой,
И будешь вытравливать в ванной морщинок налёт.
И будешь зимой соляною ползти через двор
На еле живые огни полуночного дома,
Пока еще зрячи глаза, и пока миелома
Еще не сломила, не вынесла свой приговор.
Не бросила под ноги сотни дорог и путей
Неисповедимых, трамвайных старуха-разлука.
Тебе не придется пропеть колыбельные внукам,
Родишь одного, а не двух (как мечтала) детей.
И ты не узнаешь, как старчески охнет кровать,
И с крошкой зубною смешается имя Господне -
Он будет во влажном от крови солдатском исподнем
В таежном безмолвии Родине долг отдавать.
И писем не будет - в раю все и так хорошо,
Не станет домашних обманывать двоечный почерк.
Еще не расписаны ручки, и ровною строчкой
Меж морем и небом пылает шарлаховый шов.
И не распеваются ливни в скрипичном ключе
Над индустриальной окраиной так безразлично.
Твой монументальный и черный, твой аутентичный
Еще не осел обелиск. И не более чем
Пустая затея - надеяться выжить и вышить
Мережкою линию жизни по краю платка,
И верить, что оная выйдет не так коротка,
Длиннее и ярче, чем нам уготовили свыше.

---


Произведение вошло в лонглист конкурса. Номинатор - Интернет-журнал молодых писателей "Пролог"
© Татьяна Калинникова. Татьяна. Стихотворения

© Фонд памяти Ильи Тюрина, 2007. © Разработка: Алексей Караковский & студия "WEB-техника".