17 лет, пишет около двух лет, публиковалась на порталах «Resheto.ru», «Reshetoria.ru» и «Stihi.ru»
Кинопроектор
Оловянный боец встряхнется от дремоты,
выльет старый чай.
Ему тяжело говорить и он
будет теперь молчать.
Тот, кто прошел три войны,
в этой комнате много лет одинок.
Ему не больно, он пьет анальгин,
гладит холодный курок.
***
Он садится в привычную позу,
упираясь ногою в пол,
отмечая знакомый привкус —
как катать языком обол.
Кинопроектор трещит, на стене рисует
слепое окно.
За окном проявляются лица,
точно немое кино.
***
Бумажная Айседора танцует с шарфом,
как эфемерный джинн.
Кинопроектор трещит,
считает по кадрам
чью-то чужую жизнь.
Пленка шуршит, проектор залижет раны,
приветы из прошлых лет.
По спине оловянного
осторожный крадется свет.
***
Перед бойцом посреди экрана
лишь тающий силуэт.
а нас любили?
Саре
старое
Я не прошу, это я раньше ещё просила,
Когда платья да ленты в кудрях носила,
Тогда ещё повсеместно не разлилась Хиросима
Внутри меня.
Сейчас вспоминают Аушвиц ли, Освенцим,
Когда и внутри, и под, и над сердцем,
Измеряется в тера и эксагерцах
Его тишина.
Там стучать должно, а оно не особо рвётся,
Бьётся — не бьётся? Прислушиваешься, бьётся.
Слабее бьётся, но ему ведь пока живётся
В когтях войны.
А если бы все так медленно не-до-жили,
Как бы в глаза нам смотрели, как говорили?
Оставили умирать на койке или хлопком бы одним прибили..
А нас любили?
Однажды хоть нас любили?
Глаза закрывали ладошками со спины?
ИЗ ЦИКЛА «ЗАКРЫТЫЕ ДВЕРИ»
от заката до рассвета
В моей голове кто-то тихо играет блюз.
Расплавленным золотом солнце стекает вниз,
черкнет на стене предзакатным «еще вернусь»,
а я как во сне повторяю за ним, «вернись».
Сердитые кошки сквозь стекла глядят на птиц,
как будто окно — их гигантский тв-экран,
где крутится шоу: мельканье картонных лиц
и рук в обрамлении белых оконных рам.
***
Это не признание, это запоздалый «привет».
Я не умею:
писать стихи
находить слова
исполнять прелюдии Дебюсси
Но я могу рассказать, как была бела та луна, мерцающая в выси,
когда он писал «Лунный свет».
***
Доброе утро.
По грязной и еле живой траве ливень шагает, мерзнут в карманах руки.
Горький тяжелый блюз в моей голове медленно заглушает все остальные звуки.
из цикла «закрытые двери»
http://www.reshetoria.ru/user/Tinkee/index.php?id=1557&page=1&ord=0
мутабор
Да какой из меня паломник, праздно шляюсь уж сколько лет.
Боли слева всегда фантомны, ну чему там теперь болеть?
Трубка стонет. Хоть заорись ты, исчезают твои слова.
Ветер в небо швыряет листья, забирается в рукава.
все вышагивая тихонько и шарахаясь от машин
ищет аист смешное слово в закоулках своей души
ИЗ ЦИКЛА "В ПАМЯТЬ"
одно длинное
Абонента несколько лет уж как не спасти, но остались улица,
дом, трамвай и цифры, которые не отпустить,
и гудки сквозь динамик: one long goodbye.
Ты просыпаешься каждое утро в бреду, а засыпаешь, как будто идешь на фронт. Кто-то ночами в твоем персональном Аду снова и снова не берет телефон, а под конец отзывается долгим гудком и замолкает тяжелым шуршанием шин.
Кроме того, что сентябрь все так же паршив, новое утро не скажет тебе ничего.
Ты выбегаешь в футболке под сильный дождь, пьешь крепкий кофе по несколько раз на дню, «детское время, не спится» — конечно, врешь, и это всерьез беспокоит твою родню. Но как объяснить им, что несколько долгих лет, ты будто муха, уснувшая за стеклом.
В сизом тумане Трэвл Эйр* взмахнет крылом,
Спящий Титаник, свернув, поплывет на свет.
Дом наш тихонько качается на ветру. Крыша, как сито, пол весь порос травой. Ночью здесь слышен тоскливый звенящий вой — длинные песни блестящих латунных труб. А эти вот стены уже не кирпич — картон, и держит их вместо цемента почтовый клей. Диктор сказал, что становится холодней, а значит, наш дом рассыплется, только тронь.
Невидимый лайнер, вздыхая, идет ко дну,
Ломает закрылки игрушечный самолет.
Твой фикус заметит, какой, мол, хреновый год,
И кошка, качнув ушами, кивнет ему.
***
И наступает новая ночь, твой бессменный осенний враг, про то, что абонент временно недоступен, снова расскажет диспетчер. «Временно», ты усмехнешься, девушка, все так.
Временно, до следующей жизни.
«До встречи. Вернувшись в исходную точку, я буду ждать тебя вечно».**
_______________
* «Иллюзии», Ричард Бах
** (с) Смысловые галлюцинации
бм
Сам серебрист и статен, огромен, волен,
Белая вечность пала к его ногам.
Лишь иногда суровые черные волны,
Льнут к одиноким заснеженным берегам —
Больше никто не тревожит его покоя,
В эти места не идут, чтобы жить и петь.
Если не вечность встречает чудных героев,
Значит, герои встречают седую смерть.
Третьего нет, в этом крае не выжить третьим,
Здесь признают только бой один на один -
Ты и зима: бесконечные песни ветра,
Ночь, как чернила, и бригантины льдин.
Но повелитель страны без конца и края
Выроет ямку в светлом своем плену.
Спину прогнет и устроится. Засыпая,
Тихо вздохнет, и привидится в дымке ему,
Что где-то в долине Паллады и Эскулапа
Плавает в море синяя рыба Тоска.
Умка опустит на нос тяжелую лапу,
Чтобы никто не смог его отыскать.
сентябрь
Автобиографичное, да.
И всем, кто в сентябре родился тоже.
И Аруне.
Я ведь тоже видела, как срывается первый лист,
Составляла дорожки из горстки цветных драже.
Я из тысяч промокших чужих Алис
Со скалистым берегом на душе.
Осень им сказала, «пора уже»,
А они и ухом не повели.
Я ведь тоже взрослела под проливным,
И делила молчание по слогам.
Ти-ши-на, за водою горят огни.
Ти-ши-на, за водою стоит вода.
Этот дождь не закончится никогда,
Мне б хотелось не кончиться вместе с ним.
Осень цветом, совсем как гитарный бок,
Осень звуком, как лопнувшая струна.
Размываются кошки, мосты, дома,
Рыжей краской стекаются в водосток.
***
Мне бы из кучи листьев набрать, не глядя,
И на асфальте узором их разложить.
Да, мама, первым, что я увидела, был сентябрь.
Да, мама, ради этого стоит жить.
переломное утро
Однажды наступит переломное утро
Тебе на горло (это всенепременно).
С рассвета собака под лавкой завоет будто,
Она не собака, а лагерь военнопленных.
И ты поморщишься как от несвежей пищи,
Раздвинешь шторы, чтоб оценить всю мерзость.
И скажешь в стёкла, «Боже, прости за дерзость,
Тех, кто в этой херне добродетель ищет».
Утро медленно город сдаёт полудню.
Мир в это время стирает тебя бакспейсом,
Как с безделушки счищают налёт и плесень,
И возвращается в состояние будней.
Всё как всегда: понедельник, трамваи, лужи,
Школьники дружно сбежали с последней пары,
Голуби, крыши, окурки, шпана и старый
Парк. Только ты никому/ничему не нужен.
Разве что...
Мама, которая открывает с улыбкой двери,
И семилетняя Женя ждёт брата, прижавшись носом к окошку,
Олька, ребята и тощая серая кошка,
Правда вот кошка считает тебя мерзавцем,
Думаешь ты и врубаешь погромче плеер,
«Мир, говоришь, меня нету? А вот не верю».
Да и вообще этот мир нехерово зазнался.
15.04.11. ФИНАЛИСТЫ конкурса-акции "РУССКИЙ ХАРАКТЕР: НОВЫЙ ВЗГЛЯД" (публицистика) - в рамках Илья-премии:: 1. Кристина Андрианова (Уфа, Башкирия). По дороге к надежде, записки. 2. Вардан Барсегян (Новошахтинск, Ростовская область). Русский дух, эссе. 3. Оксана Барышева (Алматы, Казахстан). Верность родному слову, эссе. 4. Сергей Баталов (Ярославль). Воспитание характера, статья. Уроки рыбьего языка, или Дао Иванушки-дурачка, эссе. 5. Александр Дудкин (Маза, Вологодская область). Болезнь роста. Лишь бы не было войны. Бессмысленная беспощадность. Коллективизм индивидуалистов, заметки. 6. Константин Иванов (Новосибирск). Конец русского характера, статья. 7. Екатерина Канайкина (Саранск, Мордовия). Русский характер, эссе. 8. Роман Мамонтов (Пермь). Медный разрез, эссе. 9. Владимир Монахов (Братск, Иркутская область). Доморощенная сказка про: русское "можно" и европейское "нельзя", эссе. 10. Евгений Писарев (Тамбов). Зал ожидания, заметки. 11. Дмитрий Чернышков (Бийск, Алтайский край). Спаситель №25, эссе. 12. Галина Щекина (Вологда). Размышления о русском характере, рассказы. Конкурс проводится Фондом памяти Ильи Тюрина, журналом "Журналист" и порталом для молодых журналистов YOJO.ru. Окончательные итоги конкурса будут подведены в Москве 14-15 мая 2011 года – в рамках литературных чтений "ИЛЬЯ-ПРЕМИЯ: ПЕРВЫЕ ДЕСЯТЬ ЛЕТ".
ПРОЕКТЫ ЛИТО.РУ
ТОЧКА ЗРЕНИЯ: Современная литература в Интернете
РУССКИЙ ЭПИГРАФ
Литературный конкурс "БЕКАР"
Имена Любви
Сатирикон-бис
Дорога 21
Шоковая терапия
Кипарисовый ларец
Кирилл Ковальджи
Памяти А.И.Кобенкова
Дом Ильи
